Территория – необходимое условие и один из важнейших признаков существования любого суверенного государства. Поэтому изучение истории Беларуси в ХХ веке требует знания пределов распространения беларуского этноса и границ государств, существовавших в этих пределах.
Этнографическую территорию расселения беларусов четко зафиксировала всероссийская перепись населения 1897 года. А что касается важнейших культурно-исторических центров беларусов, то к ним историки традиционно относят Белосток, Брест, Вильню, Витебск, Гомель, Гродно, Минск, Могилев, Мозырь, Новогрудок, Пинск, Полоцк, Слоним, Слуцк, Смоленск.
Больше всего споров было в сравнительно недавнем прошлом о принадлежности Вильни, Белостока и Смоленска – городов, сыгравших очень важную роль в формировании беларуского национального сознания. Отметим в данной связи, что беларуские историки, лингвисты и писатели конца ХIХ – начала ХХ веков считали Вильню, Смоленск и Белосток беларускими городами. Например, этот факт зафиксировали на соответствующих картах Адам Киркор в «Живописной России» (том 3, 1882 г.) и Ефим Карский в монографии «Белорусы» (1903 г.). Перед началом Первой мировой войны немцы тоже отнесли эти города к территории Беларуси (Weisrussland).
Но в ХХ веке историческая судьба то включала их в состав беларуских политических образований (БНР, ССРБ, Лит-Бел), то выводила оттуда.
ххх
Как известно, в марте 1918 года правительство большевиков, захвативших власть в Российской Демократической Республике в результате государственного переворота и провозгласивших вместо РДР свое государство – РСФСР, заключило мирный договор с Германией и ее союзниками. По этому договору губернии России, где преобладало беларуское население (Виленская, Витебская, Гродненская, Минская, Могилевская, Смоленская), считались российскими – включая те из них, где находились оккупационные германские войска.
Но в ноябре того же года в Германии и Австро-Венгрии произошли революции. Монархические режимы рухнули, вооруженные силы стран Центрального блока капитулировали перед западными союзниками. После этого в восточной части Европы возникла политическая сумятица. Здесь на обломках трех империй – Российской, Германской и Османской – одно за другим появлялись новые независимые государства. Естественно, что этот процесс сопровождали территориальные споры.
Террористический режим большевиков не признало ни одно правительство в мире. Более того, ряд государств намеревался послать свои войска в Россию для усмирения «взбунтовавшейся черни» и восстановления «законного правления» аристократов. Позже большевики назвали такие экспедиции «походами Антанты».
В сложившихся условиях их главный штаб – ЦК РКП(б) – разработал план по созданию цепи советских национальных республик (якобы независимых, а фактически марионеточных) в качестве «буферов», отделяющих этническую Россию от враждебных ей стран на западном направлении. Так появились на свет большевистские «националки»: Эстонская – 29 ноября, Литовская – 16 декабря 1918 года, Белорусская – 1 января, Латвийская – 13 января 1919 года. «Независимость» советской Украины была формально провозглашена еще 25 декабря 1917 года, но фактически власть большевиков установилась здесь лишь в феврале 1919.
ССРБ
То обстоятельство, что советская Беларусь создавалась исключительно по внешнеполитическим соображениям, тогда как этнические, культурные и экономические факторы не учитывались, самым существенным образом повлияло на определение границ новой республики.
В ее создании, как известно, участвовали три организации: ЦК РКП(б), Облисполкомзап и Белнацком вместе с белсекциями РКП(б)*. Каждая из них имела свои представления о статусе республики и, соотвественно, об ее границах.
/* Облисполкомзап – Исполнительный комитет советов депутатов Западной области РСФСР. Белнацком – Беларуский национальный комитет в составе Народного комиссариата РСФСР по делам национальностей. – Прим. Ред./
Что касается ЦК РКП(б), то современные историки полагают, что уже в конце 1918 года руководство Российской компартии имело конкретные планы в отношении территории Западной области РСФСР (бывшего Северо-Западного края империи). Автором и проводником этих идей обычно называют И.В. Сталина, а главным основанием для подобных выводов служит запись его известного разговора с А.Ф. Мясниковым, когда нарком РСФСР по делам национальностей при перечислении беларуских губерний «забыл» назвать Витебскую и Могилевскую.
Однако более правдоподобно то, что слова наркома выражали не столько его собственные взгляды, сколько общую позицию ЦК РКП(б). Напомним, что Сталин, сообщив Мясникову о грядущих изменениях в организации работы Облисполкомзапа, одновременно предупредил, что говорит «по поручению ЦИК и партии».
Последовавшее в январе 1919 года решение ЦК РКП(б) об исключении из состава республики трех губерний, коллегиальный характер принятия которого никто не отрицает, является еще одним доказательством того, что идея образования советской Беларуси в ограниченном территориальном виде была выработана до провозглашения ее независимости. Другой вопрос, что по ряду причин реализация этого плана задержалась на месяц.
Существенное влияние на определение границ ССРБ в конце 1918 года оказал тот факт, что республика образовывалась на территории Западной области РСФСР и стала ее преемницей. Руководство Облисполкомзапа считало, что с провозглашением республики Западная область не исчезла, произошла только смена вывески. Таким образом, областные власти хотя и разделяли позицию ЦК РКП(б) относительно формального характера существования ССРБ, однако стремились сохранить в своем подчинении всю прежнюю территорию области.
За образование советской Беларуси в составе всех этнографических земель выступали также коммунисты белсекций РКП(б) и Белнацкома. Вот для них, как писала газета «Звязда» от 24 сентября 1919 года, «самостоятельность не была пустым звуком. Они… были пропитаны идеей даже не территориальной, а беларуской национальной государственности». И хотя в вопросе насчет Вильни беларуским коммунистам пришлось уступить Москве, белсекции РКП(б) и Белнацком не согласились бы на провозглашение ССРБ в сильно «усеченном» виде. В этом аспекте их позиция совпадала с позицией Облисполкомзапа.
Требование ЦК РКП(б) какого-то иного варианта могло вызвать сопротивление как одной, так и второй группы, и замедлить процесс создания новой советской республики. Между тем, внешнеполитическая ситуация требовала ускорить реализацию «буферного плана», поэтому ЦК временно уступил.
ххх
Делегаты VI-й Северо-Западной конференции РКП(б) прибыли в Смоленск еще 26 декабря, однако начало работы конференции был отложено в связи с тем, что А.Ф. Мясников еще не вернулся из Москвы, где он получал инструкции от высшего партийного руководства. Приехав, Мясников собрал 29 декабря 1918 года руководителей делегаций и сообщил им о решении ЦК РКП(б) преобразовать Западную область в Советскую Социалистическую Республику Белоруссию.
В качестве главных причин такого акта он назвал сложное внешнеполитическое положение советской России, а также необходимость публично продемонстрировать стремление широких масс беларуского народа к самоопределению на советской основе – в противовес БНР. Делегаты в порядке партийной дисциплины подчинились постановлению своего высшего руководства и решили не спорить на конференции по этому вопросу.
30 декабря 1918 года в Смоленске открылась VI-я Северо-Западная конференция РКП(б). По предложению Мясникова, озвучившего указания Москвы, она объявила себя первым съездом КП(б) Беларуси. А в ночь с 31 декабря 1918 на 1 января 1919 года съезд заявил, что Западная коммуна – область Российской Республики – объявляет себя Советской Социалистической Республикой Белоруссией (ССРБ).
Границы нового государства были определены в тот же день на основе этнической территории расселения беларусов. Делегаты единогласно поддержали предложения территориальной комиссии и постановили, что в состав ССРБ входят Гродненская, Минская и Могилевская губернии целиком, почти вся Витебская губерния (без отдельных частей Двинского, Режицкого и Люцинского уездов), а также пять уездов Смоленской губернии, четыре северных уезда Черниговской губернии, по одному уезду Сувалковской и Виленской губерний. В этих границах территория ССРБ составляла более 300 тысяч кв. км, население – около 10 млн. человек. Правда, существенная часть этих территорий находилась под фактическим управлением недавно возродившейся Польши либо буржуазной Литвы.
2-го января был издан манифест о провозглашении ССРБ, с указанием места издания в Минске, хотя Временное революционное рабоче-крестьянское правительство выехало из Смоленска 3-го января, а прибыло в Минск только 5-го.
ххх
В границах, определенных I-м съездом КП(б)Б, «независимая» ССРБ существовала всего один месяц – до первых числе февраля 1919 года. Уже 16 января в Минск приехал из Москвы А.А. Иоффе и сообщил о решении, принятом накануне на заседании ЦК: «исключить из нее Смоленскую, Витебскую и Могилевскую губернии, оставив только Минскую и Гродненскую»*.
/* Адольф Абрамович Иоффе (1883—1927), кандидат в члены ЦК РКП(б) с августа 1917 по март 1919 года, работал в Наркомате иностранных дел, где отвечал за «литовско-беларуское направление»./
Такое решение территориального вопроса обусловили сразу несколько причин.
Во-первых, Польша настойчиво претендовала на беларуские земли, входившие в состав «первой» Речи Посполитой до 1772 года. Между тем большевистскому правительству России в это время уже противостояли организованные силы «белого движения». С востока большевикам угрожали войска «верховного правителя» А.В. Колчака, с юга – войска генерала А.И. Деникина. Поэтому большевики, не располагавшие достаточными силами, ячески стремились избежать военного конфликта с Польшей. В частности, они предлагали Варшаве мирные переговоры и решение всех спорных территориальных вопросов в ее пользу. Учитывая возможность принесения в жертву беларуских земель, большевики не хотели рисковать слишком большой территорией, преждевременно выводя ее из состава РСФСР.
Другой причиной ограничения размеров ССРБ стало желание ЦК РКП(б) ослабить в республике национальные тенденции. Чтобы в Беларуси было меньше национализма, в Москве решили отобрать у нее три губернии из четырех!
Наконец, против ССРБ выступили губернские власти. Несмотря на то, что I-й съезд КП(б)Б принял решение об ее провозглашении единогласно, как только делегаты разъехались по домам, из губерний в ЦК РКП(б) пошли письма с протестами против включения в состав ССРБ.
Тактика действий губернских властей была обычной для того времени. Решение ЦК, даже в случая несогласия с ним партийных организаций, начинало проводиться в жизнь, и только после этого местное руководство могло обратиться с предложением о пересмотре. Еще 9 января 1919 года Витебский губернский партийный комитет делегировал в Москву своего представителя для постановки вопроса об исключении губернии из состава ССРБ и присоединении к РСФСР. А 20 января витебские власти первыми получили разрешение на «выделение Витебской губернии из Беларуской республики…». В тот же день соответствующее постановление была проведено на губернской партийной конференции. В административном порядке выход губернии из состава ССРБ закрепило решение IV съезда Советов Витебской губернии. Причины такого решения нашли отражение в резолюции съезда: дескать, губерния экономически не связано с Беларусью; население не знает беларуского языка; здесь вообще “нет беларуской культуры”.
Несколько иначе развивались события в Могилевской и Смоленской губерниях. Здесь позиция губернских властей была менее самостоятельной. В соответствии с постановлением I-го съезда КП(б)Б руководство этих губерний начало непосредственную работу по созданию беларуского государства. Более того, 15 января 1919 года Центрально бюро КП(б)Б поддержало ходатайство Смоленского губернского комитета партии о включении в ССРБ вместе с беларуской частью губернии еще трех уездов – Вяземского, Сычевского и Юхновского, признанных территориальной комиссией спорными. 23 января Смоленский губком заявил о выходе из ССРБ.
Могилевская партийная организация сначала высказалась против вхождения в ССРБ, однако после разговора с секретарем ЦБ КП(б)Б Вильгельмом Кнориным губернский комитет в порядке партийной дисциплины единогласно признал, что «невозможно существование Беларуси без вхождения в ее состав Могилевской губернии».
Позже, когда поступила противоположная директива ЦК РКП(б), уверенность в необходимости присоединения губернии к ССРБ сменилась растерянностью и незнанием, чьи приказы исполнять – Минска или Москвы. За разъяснениями обратились к Якову Свердлову – председателю ЦИК РСФСР. Его телеграмма от 29 января положила конец сомнениям. Она еще раз подтвердила линию ЦК РКП(б) на исключение Могилевской губернии из состава ССРБ. После этого губернский съезд советов, который в ожидании ответа из Москвы временно приостановил работу, закрепил отрыв Могилевщины от Беларуси.
ххх
Идею резкого сокращения территории республики не восприняли в ССРБ ни группа Мясникова, которая рассматривала этот шаг как ликвидацию Западной области, ни группа Дмитрия Жилуновича, расценившая решение ЦК РКП(б) как нарушение деклараций партии в сфере национальной политики. Однако попытки беларуских властей добиться от ЦК РКП(б) пересмотра январского постановления не имели успеха.
Группа Жилуновича заявила в письме в Москву, что такое решение «пагубно отразится на жизненных интересах белорусского пролетариата и крестьянства». Но ответ на письмо не последовал. А Мясников, терявший власть над огромной территорией, направил в Москву двух своих представителей – Р. Пикеля и И. Рейнгольда.
В.И. Ленин принял посланцев Центрального бюро КП(б)Б, но откровенно заявил им, что «буферная» республика нужна лишь постольку, поскольку граничит с Польшей и Украиной (УНР). Витебская, Могилевская и Смоленская губернии не имеют общих границ с этими государствами, поэтому их можно исключить из состава ССРБ.
31 января 1919 года на заседании ЦБ КП(б)Б Пикель и Рейнгольд они доложили о результатах поездки: «Свердлов сказал нам, что ЦК принял решение единогласно и другое решение невозможно».
Кроме того, в Москве беларуской делегации сообщили еще об одном решении ЦК РКП(б): объединить советскую Литву и советскую Беларусь в одну республику.
За то время, пока происходило обсуждение территориального вопроса, между членами ЦБ и представителем ЦК РКП(б), приехавшим в Минск для проведения решения ЦК, сложились весьма натянутые отношения. Иоффе обвинял беларуское руководство в сепаратизме и саботаже. В ответ Центральное бюро высказало свое недоверие ему как представителю ЦК и назвало этот «частный случай» результатом «духа бюрократизма, господствующего в партийных верхах, и оторванности от партийных масс».
Минская губернская конференция КП(б)Б в специальной резолюции тоже отметила, что «посылка агентов ЦК, которые пользуются авторитетом ЦК и партийной дисциплиной для механического подавления голоса местных организаций, не искореняет отмеченной оторванности, а содействует только снижению самодеятельности партийных низов, воспитывает дух слепого подчинения приказам сверху». Однако Москва полностью поддержала действия Иоффе. Оттуда пришла телеграмма: «ЦК подтверждает свое прежнее постановление, высказанное тов. Иоффе».
В знак протеста против насильственного раздела территории Беларуси ушли в отставку трое народных комиссаров ССРБ – иностранных дел Всеволод Фальский, по делам национальностей Фабиан Шантырь, и нарком труда Язеп Дыла.
ххх
2 февраля 1919 года в Минске открылся Первый всебеларуский съезд советов – «верховный орган власти независимого государства». Он должен был юридически оформить создание советской республики. На съезд прибыли 230 делегатов с решающим и 44 с совещательным голосом, в том числе делегаты от губерний, только что включенных в состав РСФСР. Чтобы исключить возможные «сюрпризы», рабочие, крестьяне и красноармейцы не выбирали делегатов на городских, уездных и губернских съездах, их просто назначили руководители соответствующих советов по спискам, предложенным партийными комитетами. Такой состав делегатов позволял руководству съезда единогласно принимать любые нужные ему решения.
На съезде присутствовал председатель ВЦИК РСФСР Я.М. Свердлов. Его задача заключалась в том, чтобы следить за выполнением местными партийно-советскими руководителями решений московского руководства.
Съезд прошел по заранее подготовленному сценарию. Он завершил юридическое оформление Беларуси как советской республики, являющейся противовесом БНР, созданной годом раньше. Поэтому «от имени трудового народа» делегаты съезда объявили Раду БНР вне закона. Съезд принял конституцию ССРБ, составленную в обычном для большевиков демагогическом стиле.
Свердлов огласил постановление ВЦИК РСФСР о признании независимости ССРБ. Съезд тут же принял «Декларацию об установлении федеративной связи между ССРБ и РСФСР». Съезд указал и территорию республики: Минская и Гродненская губернии, часть Виленской губернии. Витебскую, Смоленскую и Могилевскую губернии делегаты съезда по требованию московского руководства признали в составе РСФСР (Гомельской губернии на тот момент еще не было).
Официально утвердив 2 февраля независимость Беларуси, Всебеларуский съезд советов по предложению Свердлова уже на следующий день согласился с ее ликвидацией и принял постановление об объединении ССРБ с Литовской ССР. Формальными поводами были заявлены, во-первых, «необходимость обороны от внешних врагов» (подразумевалась Польша), а во-вторых, «давнее совместное пребывание в составе единого государства» (Великого Княжества Литовского).
17—21 февраля состоялся Первый съезд советов Литвы, тоже принявший по указке Москвы решение об объединении.
27 февраля была провозглашена новая Советская Социалистическая Литовско-Белорусская Республика (Минская, Виленская, Гродненская губернии и часть Ковенской губении) – Лит-Бел, со столицей в Вильне и сформировано ее правительство. Реально большевики контролировали в это время только часть Виленской губернии, вся остальная Литва подчинялась правительству Тарибы в Ковно (Каунасе), А через два месяца (28 апреля) поляки захватили Вильню и правительство Лит-Бел перехало в Минск.
Включение в конце января – начале февраля 1919 года значительной части беларуских земель в состав РСФСР не было последним. Вскоре ситуация повторилась, правда, в меньшем масштабе. Еще в январе 1919 года наркомат иностранных дел РСФСР выступил с инициативой организации совещаний представителей советских республик для решения спорных территориальных вопросов. Результатом заседания 25 февраля, в котором участвовали уполномоченные от РСФСР, УССР и Лит-Бел ССР, стало решение о передаче части украинских и беларуских территорий в состав Гомельской губернии РСФСР, вновь образуемой вместо Могилевской. В частности, Литовско-Беларуская ССР передавала Речицкий уезд Минской губернии.
ххх
В 1920 году московское большевистское руководство подарило часть Беларуси буржуазной Литве и Латвии, которых оно хотело использовать как союзников в борьбе против Польши.
Сначала 12 июля был заключен договор с Литвой, по которому Вильня и значительная часть бывшей Виленской губернии, населенной беларусами, передавалась Литве. Из других крупных городов передавалось Гродно. В сентябре в Вильню вошли литовские войска, но уже 9 октября их выбили оттуда войска польского генерала Л. Желиговского. Литовское правительство эвакуировалось в Шавли (Шауляй), а Желиговский провозгласил создание марионеточного государства “Средняя Литва” и провел выборы в местный сейм. Позже, в феврале 1922 года Средняя Литва присоединилась к Польше.
11 августа 1920 года большевики признали Латвию и передали ей три уезда: Двинский, Режицкий и Люцинский, где среди населения преобладали беларусы. Взамен они получили право пользоваться латвийскими портами Либава (ныне Лиепая) и Виндава (ныне Вентспилс).
В мае – июне 1921 года Латвия передала Литве города Можейки и Паланга с окестностями, общей площадью 200 кв. км. Взамен Литва отдала Латвии часть территории (229 кв. км) в окрестностях Двинска (ныне Даугавпилс), населенной преимущественно беларусами. Так беларусы, веками жившие на своей земле, внезапно оказались в латвийском государстве. И сегодня в латвийской Латгалии преобладают их потомки.
ххх
В июле 1920 года, после освобождения Минска от поляков (11 июля), советскую Беларусь провозгласили во второй раз. Но теперь ее территория сократилась до самого минимума – шесть неполных уездов бывшей Минской губернии: Борисовский, Бобруйский, Игуменский, часть Мозырского (72%), Минского (68%) и Слуцкого (57%). Общая площадь – 52,4 тыс. кв. км, население – около 1,5 млн. человек. Очевидно, что полноценное развитие беларуской нации при таком положении было невозможно.
Поэтому руководство республики вскоре начало бороться за возврат отобранных городов и земель. Уже осенью того же года этот вопрос поднял секретарь ЦК КПБ Вильгельм Кнорин.
В 1921 году планы руководства ССРБ относительно возвращения восточных территорий были тесно связаны с проектом районирования советской страны и создания Западной области на основе беларуских земель. Однако между партийно-советским руководством ССРБ – с одной стороны, властями Витебской, Гомельской и Смоленской губерний – с другой, имелись серьезные разногласия относительно размеров этой области, формы объединения и административного центра. Так, экономический совет Смоленской губернии стремился создать область в виде административной единицы РСФСР с центром в Смоленске, Витебская губерния допускала только хозяйственное объединение, а власти Гомельской губернии неоднократно меняли свою позицию: то отвергали необходимость существования Западной области, то требовали объединения, с созданием общих областных советских, партийных и хозяйственных органов.
ххх
Осенью 1922 года, в связи с подготовкой договора об учреждении СССР, руководство ССРБ официально поставило вопрос о возвращении восточных беларуских территорий. Территориальный вопрос обсуждался на VII съезде КП(б)Б и II сессии ЦИК ССРБ IV созыва. Необходимость укрупнения республики обосновывалась в первую очередь интересами обороны Советского Союза. Дескать, большая республика лучше защитит западные границы СССР. Кроме того, расширение территории ССРБ было признано необходимым условием дальнейшего развития республики в связи с исторической, экономической и этнографической общностью территорий.
В состав расширенной ССРБ, согласно плану ЦБ КП(б)Б, должны были войти Витебская и Гомельская губернии целиком, а также Горецкий и Мстиславский уезды Смоленской губернии. При таком решении вопроса территория ССРБ достигла бы 155 тыс. кв. км, с населением более 5 млн. человек.
Инициатива беларуского правительства вызвала резко отрицательную реакцию со стороны руководства указанных губерний, почти поголовно состоявшего из русских и евреев. Оно критиковало беларуский план и стремилось доказать его безосновательность. Ставился под сомнение беларуский характер населения восточных губерний, отмечалось отсутствие среди жителей тяги к беларускому языку и беларуской культуре. В свою очередь, власти ССРБ обращали внимание ЦК РКП(б) на многочисленные недостатки в сфере культурной работы среди беларусов восточных районов.
Работникам партийных и советских органов беларуский язык был непонятным и чуждым, или, что еще хуже, казался признаком отсталости и необразованности. Каждый, кто выступал за развитие беларуского языка, в глазах местных властей становился националистом. Нередко приверженцев беларуской культуры обвиняли в контрреволюционной пропаганде. Разумеется, что говорить в такой ситуации о высоком уровне национального самосознания не приходилось. Более того, губернские власти вели неофициальную агитацию против присоединения к ССРБ. Под ее влиянием рабочие и крестьяне беспокоились о том, что объединение с экономически слабой ССРБ ухудшит их экономическое положение.
В ситуации, когда статистика, представленная противоположными сторонами, была неточной, неполной и часто противоречивой, большое влияние приобретали внешнеполитические факторы, на которые постоянно обращалось самое серьезное внимание. Беларуская сторона стремилась убедить ЦК РКП(б), что правильное решение территориального вопроса значительно повысит международный авторитет ССРБ и ее влияние на события в Западной Беларуси.
29 ноября 1923 года Политбюро ЦК РКП(б) рассмотрело позицию всех заинтересованных сторон и постановило присоединить к ССРБ Витебскую и Гомельскую губернии целиком, за исключением четырех уездов бывшей Черниговской губернии, а также Горецкий и Мстиславский уезды Смоленской губернии. Это решение было вполне благоприятным для ССРБ.
К сожалению, данное постановление не было реализовано в полной мере. В тот момент, когда казалось, что вопрос уже окончательно решен, на пути к его практического осуществления возникли непредвиденные преграды, связанные с деятельностью одного из лидеров оппозиции в ЦК РКП(б), секретаря ЦИК РСФСР и председателя комиссии по районированию РСФСР Т.В. Сапронова. Он обвинялся в том, что стремился отделить советские органы от партийного влияния. Со своей стороны Сапронов доказывал, что партия «поглощает инициативу и самостоятельность советских органов», и как пример приводил беларуский вопрос, о котором он, секретарь ЦИК РСФСР и председатель комиссии по районированию, ничего не знал, а если и слышал случайные разговоры, то считал, что это только шутки насчет «Великой Беларуси».
Одновременно в ЦК РКП(б) поступил протест Витебского губкома, который высказал свое возмущение тем, что была проигнорирована позиция партийной организации целой губернии.
В сложившейся ситуации Политбюро ЦК 7 марта 1924 года пересмотрело прежнее решение и постановило передать ССРБ 15 уездов.
Из Витебской губернии – Витебский, Городокский, Дриссенский, Лепельский, Оршанский, Полоцкий, Сенненский, Суражский. Из Гомельской губернии – Быховский, Климовичский, Могилевский, Рогачевский, Чаусский, Чериковский. Из Смоленской губернии – Горецкий уезд.
Однако в составе РСФСР остались три уезда Витебской губернии (Велижский, Невельский и Себежский), Гомельский уезд и большая часть Речицкого уезда Гомельской губернии. Мстиславский уезд Смоленской губернии фактически разрезали пополам, к ССРБ отошли только четыре волости, а такие мстиславские местечки как Хиславичи и Починок остались в России.
ххх
В результате возвращения в 1924 году части восточных земель территория республики увеличилась более чем в два раза и составила 110.584 кв. км, численность населения возросла до 4,2 млн. человек. Однако, вопреки заявлению председателя ЦИК ССРБ Александра Червякова на VI Чрезвычайном съезде советов ССРБ о том, что теперь территорию республики составили «все те уезды, большинство населения которых были беларусы», территориальный вопрос был решен далеко не полностью. В составе РСФСР по-прежнему оставались земли, исторически, экономически и этнографически тесно связанные с Беларусью.
Беларуская эмигрантская пресса назвала этот шаг третьим разделом Беларуси (считая за предыдущие разделы 1919 и 1921 гг.). Действительно, почти половина беларуских земель из ранее отобранных осталась в РСФСР.
Руководство ССРБ хорошо осознавало это обстоятельство. Еще в декабре 1923 года его представители на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) высказали свое несогласие с тем, что Гомельский и Речицкий уезды Гомельской губернии, Велижский, Невельский и Себежский уезды Витебской губернии остаются за РСФСР. Позиция беларуской делегации была изложена в качестве отдельного тезиса и зафиксирована в протоколе заседания. Тем самым у руководства ССРБ остался формальный предлог для того, чтобы требовать повторного рассмотрения проблемы беларуских границ. Вместе с тем, требовались весомые мотивы, чтобы после расширения ССРБ, названного «окончательным», снова ставить вопрос о беларуских границах.
К 1926 году имелся ряд факторов, позволивших вернуться к вопросу о беларуской территории. Наиболее важными среди них стали причины внешнеполитического характера. Возвращение в 1924 году в состав ССРБ 15 восточных беларуских уездов вызвало большой резонанс в Польше и Западной Беларуси. Это убедительно показала II-я конференция беларуских национальных организаций в Праге, признавшая Минск руководящим центром беларуского национального движения и заявившая о прекращении борьбы против большевиков. Однако просоветски настроенные делегаты конференции остались недовольны результатами расширения территории ССРБ. В резолюции по политическому положению в Беларуси было отмечено, что «совещание признает справедливым, чтобы к республике были присоединены Гомельщина и все остальные восточные уезды».
Незавершенность территориального строительства ССРБ вызвала резкую критику и в беларуской зарубежной печати. Так, Вацлав Ластовский в журнале «Кривич», выходившем в Ковно, обвинял руководство беларуской компартии в том, что оно оставило значительную часть беларуских земель в составе РСФСР для их окончательной русификации.
Соображениям внешней политики сопутствовали экономические, этнографические и культурно-исторические факторы. Однако непосредственным толчком к активизации усилий по возвращению восточных земель стали новые попытки Оргбюро Западной области, продолжавшего существовать в Смоленске, реализовать проект создания этой области. Согласно проекту, следовало вернуть в Смоленскую губернию шесть беларуских уездов площадью 909,9 кв. км и с населением 45.600 человек.
Первая попытка пересмотреть итоги расширения была сделана уже вскоре после завершения процесса приемки восточных беларуских уездов. В августе 1924 года указанное Оргбюро, совместно с руководством Гомельской губернии, обратилось в ЦИК РСФСР с предложением включить в состав Смоленской губернии Горы-Горецкий сельскохозяйственный институт вместе с частью прилегающей к нему территории ССРБ. Попытки пересмотра границ ССРБ продолжались и в 1925 году. Именно в противовес подобным инициативам Оргбюро Западной области правительство ССРБ выступило с контрпредложением: еще раз рассмотреть вопрос о границах республики с целью окончательного их определения.
17 марта 1926 года Бюро ЦК КП(б)Б постановило: выступить категорически против создания Западной области, требовать присоединения Гомельской губернии и трех южных уездов Псковской губернии с городами Велиж, Невель и Себеж, но воздержаться от обсуждения вопроса о Смоленске.
18 ноября 1926 года Политбюро ЦК ВКП(б), рассмотрев выводы комиссии, которая перед этим работала в Гомельской губернии, и доводы ЦК КП(б)Б, постановило: «считать доказанным беларуский характер населения Гомельского и Речицкого уездов и признать необходимым присоединение отмеченных уездов к БССР». В декабре их вернули из состава Украинской ССР.
ххх
И в 1924, и в 1926 году при изучении территориального вопроса наблюдались существенные расхождения между властями ССРБ и РСФСР в определения беларуской этнической территории. Так, правительство ССРБ и ЦК КПБ утверждали, что кроме уже возвращенных земель беларускими являются Велижский, Невельский и Себежский уезды Витебской губернии; Мглинский, Новозыбковский и Суражский уезды Черниговской губернии. При этом беларуская сторона ссылалась на материалы переписи 1897 года и этнолингвистические исследования беларуских и русских ученых, а руководство РСФСР, которое придерживалось противоположной позиции, предпочитало ссылаться на перепись 1920 года и доклады губернских властей.
О степени «объективности» руководства губерний уже сказано выше. А что касается переписи 1920 года, то надо отметить, что ее проводили в Витебской, Гомельской и Смоленской губерниях как раз в то время (ноябрь 1920 г.), когда между правительствами России и Польши шли переговоры в Риге, главным вопросом которых был территориальный. Не исключалась возможность присоединения всей этнографической Беларуси к Польше. Потому население указанных губерний, напуганное этими слухами, скрывало свою истинную национальность и записывалось русским. Позже данные переписи 1920 года позволили противникам расширения ССРБ утверждать, что спорные уезды Витебской и Гомельской губерний не являются беларускими. Дескать, беларусы в лучшем случае составляют там относительное большинство.
В ситуации, когда аргументы каждой из сторон могли быть оспорены и поставлены под сомнение, единственный правильный выход заключался в основательном этнографическом обследовании спорных районов. Но такое обследование не было проведено. В 1926 году комиссия Политбюро ЦК ВКП(б), в составе которой, кстати, не было ни одного историка или этнографа, выезжала только в Гомельский и Речицкий уезды, так как пребывание именно этих уездов за пределами ССРБ вызвало наиболее острую критику за рубежом со стороны не только противников, но и сторонников советской власти.
Анализ методов и характера деятельности комиссии позволяет сделать вывод, что настоящей ее задачей было не столько определение этнического состава населения спорных районов, сколько необходимость засвидетельствовать «демократизм» принятия решения и проверить, как присоединение к ССРБ будет воспринято на местах. Иначе говоря, принимая решение о возврате ССРБ Гомельского и Речицкого уездов и оставлении в РСФСР трех уездов Витебской губернии, а в УССР – северных уездов Черниговской губернии, Политбюро ЦК ВКП(б) руководствовалось исключительно политическими мотивами.
По мнению доктора исторических наук З. Шибеко, «небольшие города Злынка, Клинцы, Новозыбков, Стародуб, находившиеся в 20—30 километрах от Гомеля, не вернули только потому, что там имелись спичечные фабрики и ряд других промышленных предприятий».
Архивные документы свидетельствуют, что и после второго расширения беларуское руководство не считало процесс формирования территории республики завершенным. В конце 20-х годов шли переговоры о возврате указанных выше уездов вместе с некоторыми уездами Смоленской губернии. Республиканская газета “Звезда” даже напечатала соответствующую карту. Но вскоре началась первая волна сталинских репрессий, сделавших невозможными и опасными любые попытки постановки вопроса о пересмотре восточной границы. Ее линия в основных чертах сохранилась до сего дня.
Вместе с тем следует отметить, что возвращение в 1924 и 1926 годах восточных беларуских территорий, несмотря на незавершеность этого процесса, имело очень большое значение. Территория республики сравнительно с 1921 годом увеличилась в два с половиной раза – с 52.400 до 125.950 кв. км, а население достигло примерно 5 млн. человек, 80% которых составляли беларусы.
В 1929 году республику (теперь она называлась БССР) разделили на 10 округов: Бобруйский, Витебский, Гомельский, Калининский (с центром в Климовичах), Минский, Могилевский, Мозырский, Оршанский, Полоцкий, Слуцкий. Но уже в следующем году округа преобразовали в области. В 1938 году их было пять: Витебская, Минская. Могилевская, Гомельская, Полеская (с центром в Мозыре).
ххх
Ситуация кардинально изменилась в 1939 году. 17 сентября Красная Армия вторглась на территорию Польши. Так называемый “освободительный поход” повлек за собой присоединение к БССР поветов Западной Беларуси.
Вильня на три недели снова стала беларуской. Здесь начали выходить газеты на беларуском языке, формировались новые органы городской власти. По ночам сотрудники НКВД арестовывали беларуских националистов, недавно приветствовавших приход советских войск и мечтавших о восоединении Виленского края с Отчизной. Спасались как могли польские военнослужащие, чиновники, полицейские, а также представители еврейской буржуазии.
И вот наступило 10 октября. Утром Вильня проснулась в другой стране – в Литовской республике. На улицах появились литовские солдаты и полицейские.Особенно поразили виленцев униформа литовских полицейских и их язык, которого в городе никто не понимал.
Советские газеты напечатали разъяснение В.М. Молотова. Он признал, что в Вильне и Виленском крае живут в своем большинстве не литовцы, однако город отдан Литве ради политических выгод СССР. Так исчезла беларуско-польско-еврейская Вильня, а вместо нее появился жемойтский Вильнюс.
Вот как вспоминал о тех октябрьских днях один из беларуских интеллигентов:
“22 октября 1939 года в Вильню приехали расфуфыренные словно петухи первые литовские полицейские. И кто избежал ареста, тот остался в живых…
28 октября летувиская полиция полностью заполнила город. Носила она синие шинели, красные нашивки, шапки с красными околышами, а говорила исключительно по жемойтски. За внешний вид и непонятную речь виленчуки метко прозвали их “калакутасы” – “индюки”. На следующий день в Вильню вошла бригада летувиского войска, а за ним спешили сотни “шаулисов”, чтобы занять теплые должности.
Жемойтские вооруженные подразделения вошли в Вильню как чужие в чужой город. Здесь тогда не было и 2% летувиского населения, оно терялось в славянском море. Поэтому никто их войско не встречал, никто не притветствовал.
Скоро пошли новые порядки. Старых жителей, поляков и беларусов, выбросили из городской управы, железной дороги, предприятий и учреждений, школ, администрации. Их места занимали малограмотные пришельцы. Вскоре они понавесили свои вывески, поменяли на свой лад названия улиц. Сразу ввели жемойтский язык во всех органах и учреждениях. Тепер Вильня стал немой: повсюду требовался переводчик. Люди жаловались, проклинали, возмущались что не могут договориться в своем родном городе по самым мелким житейским делам”.
(Язэп Малецкий. Под знаком Погони. Торонто. 1976 год)
Надо сказать в этой связи, что в августе 1940 года, когда независимую Литву превратили в Литовскую ССР, Сталин передал ей еще один кусок Западной Беларуси с городами Друскеники, Свенцяны и Солечники. За обладание курортом Друскеники литовские и беларуские большевики спорили несколько месяцев, но в итоге победили литовцы. Вот так еще около двух тысяч квадратных километров (50 х 40) вошли в состав Летувы.
Взамен польских воеводств (Белостокского, Новогрудского, Полесского) большевистское руководство БССР, по согласованию с Москвой, создало в западной части республики 5 областей: Барановичскую, Белостокскую, Брестсткую, Вилейскую и Пинскую. Их, в свою очередь, разделили на районы. Площадь БССР составила 235 тысяч кв. км, а население достигло 10 миллионов человек.
19 ноября 1939 года было произведено разграничение районов между БССР и УССР. За основу линии административного разделения были взяты границы между бывшими Минской, Гродненской и Волынской губерниями. Однако при этом возник территориальный спор с Украиной. Хрущев (в то время первый секретарь ЦК КПУ) хотел присоединить к Украине города Брест, Кобрин, Лунинец, Пинск, Пружаны, Столин. 22 ноября он и Пономаренко (первый секретарь ЦК КПБ) обсуждали этот вопрос со Сталиным. Хрущев ссылался на атамана Северина Наливайко и гетмана Богдана Хмельницкого, пытавшихся в XVI—XVII веках присоединить указанные земли к территории, подконтрольной Войску Запорожскому. Но Сталин взял сторону Пономаренко и сказал, что ссылки на казацких атаманов несерьезны.
ххх
Новая угроза территории БССР возникла после освобождения ее от нацистов.
Во-первых, Г.М. Маленков и Н.С. Хрущев задумали присоединить к России Полоцк. 14 августа 1944 года состоялось совещание у Сталина, где Пономаренко доказал, что Полоцк вместе с областью является беларуским.
“У товарища Пономаренко были три аргумента, которые и победили в споре со Сталиным. Первый был тот, что Полоцк уже давно, более 20 лет, входит в состав советской Белоруссии. Второй, он весьма интересен, – Полоцк является родиной великого белоруского первопечатника Франциска Скорины. Но самым существенным было то, что Белоруссия и так уже пострадала территориально: отдали Литве несколько районов, теперь собираются отдать Польше Белосточчину, а если отдадут и Полоцк, то белорусы этого никак не поймут и сильно обидятся. Сталин подумал и согласился”.
(По книге Н. Зеньковича “Чья Белоруссия. Границы. Споры. Обиды”. М., 2000 г.)
Во-вторых, 10 августа 1945 года был принят закон о Советско-Польской границе. Согласно ему Польша досталась почти всю Белостокская область (17 районов), плюс к тому 3 района Брестской области. Так города Августов, Белосток, Бельск, Гайновка, Дрогичин, Ломжа и другие стали польскими, видимо, уже навсегда. Взамен БССР получила всего лишь 15 деревень на бывшей польской территории.
В 1950 году Польша дополнительно получила еще несколько беларуских деревень.
Так, Беларусь стала единственной страной из числа основателей ООН и победителей фашизма, которая утратила часть своей этнической территории.
Беларусь обокрали ее проворные и наглые соседи. Особенно это касается летувисов.
ххх
Во времена правления Н.С. Хрущева, передавшего в 1954 году Крым из РСФСР в состав Украинской ССР, существовал план передачи БССР Калининградской области. На картах уже рисовали “коридор” между ней и БССР через Литву и Польшу. Но при этом в Москве хотели отдать Гродно Литовской ССР! К счастью, эти планы не осуществились.
В 1964 году БССР получила из состава Смоленской области 8 деревень и территорию площадью 2256 гектаров (бывшей Ослянской волости Мстиславского уезда), которые вошли в Мстиславский район. Это были земли колхоза “Путь к коммунизму”.
В конечный период существования СССР, в условиях острой политической борьбы между сторонниками и противниками сохранения Советского Союза, снова был поднят вопрос о беларуских границах. Президиум Верховного Совета БССР – по указке Москвы – принял постановление о Вильне. Мол, если Литва заявит о выходе из Советского Союза, то БССР будет претендовать на Виленский край – в соответствии с принципом возврата к границам сентября 1939 года. Параллельно московские стратеги пугали литовских “незалежников” планом создания в Виленском крае польской автономии, по образцу Приднестровской республики.
Произошла попытка спровоцировать вооруженный конфликт на беларуско-литовской границе: “неизвестные” расстреляли литовских таможенников. Однако поссорить между собой литовцев и белорусов – как армян с азербайджанцами – Москве не удалось.
Тогда же имела место попытка создания некой “ятвяжской” (или полеской) автономии со столицей в Пинске. В этом городе даже начала выходить газета на “ятвяжском языке”, а фактически – на основе западнополесского диалекта беларуского языка. Но и эта авантюра провалилась.
В августе – сентябре 1991 года отдельные московские политики высказывались в том смысле, что Беларусь “должна вернуть” России всю Витебскую область и часть Могилевской.
ххх
В декабре 1991 года на карте Европы появилась независимая Республика Беларусь в административных границах 1964 года. В этой связи встал вопрос о точном определении их линии. В советское время это было сделано только в отношении Польши. Так, возник спор с Литвой за станцию Гадутишки, которая находилась как будто бы на литовской территории, но принадлежала Белорусской железной дороге. Лишь осенью 1994 года беларуская сторона, ранее требовавшая денежную компенсацию за использовние станции, безвозмедно передала ее Литве. Наконец, 26 октября 1996 года Беларусь ратифицировала договор о Беларуско-Литовской границе. Соглашение юридически утвердило и закрепило государственную границу на основе “советской” линии 1940 года.
С Украиной делимитация границы в основном проведена, но до сих пор официально не утверждена. Самые неопределенные границы Беларуси – с Россией. Здесь возможно возникновение споров за конкретные участки.
Понятно, что сегодня границы в Европе неприкосновенны. Это – политический аспект проблемы. Но как быть с различными интерпретациями границ и территорий в учебниках, научных исследованиях, многочисленных исторических картах, издающихся в разных странах? Эти карты нам надо знать. Глупо прятать шило в мешке, потому что оно рано или поздно кого-нибудь уколет.
С другой стороны, история свидетельствует, что ничего неизменного на свете нет. В том числе и границ. Как бы мы ни противились, но границы менялись, меняются и будут меняться. Иной вопрос, как это происходит. Например, в Европе произошел уникальный случай – раздел Чехословакии. Чехи и словаки сели за стол и по-братски все поделили. Никаких территориальных споров между ними сегодня нет. Совсем другой пример – распад Югославии. Мы видели, сколько крови там пролилось. А Карабах? А Южная Осетия и Абхазия? А Приднестровье? Вот почему так важно не только уважать своих соседей, но и обладать исторической памятью.
Если мы ставим перед собой цель восстановить свою утраченную культуру и заново обрести историческое наследие, то самая цивлизованная перспектива для нас – вступление в Евросоюз. Тогда в Вильню, Друскеники и Двинск, в Белосток и Дрогичин мы будем ездить без виз.
Автор: Сергей Хомич
Коротко об авторе
Сергей Хомич – кандидат исторических наук, научный сотрудник Института истории Национальной Академии Наук Беларуси.
/* Перевод, редакция и дополнения А.Е. Тараса на основе статьи в журнале “Беларускі гістарычны агляд”, том 7, сшытак 2 (2000), с. 351—364./
Источник: альманах «Деды», выпуск 1.
