В наследство от предков мозырянам осталась красивая, наполненная мистикой и поэтичностью, легенда, по-своему объяснявшая происхождение названия города. Записал ее еще в 19в знаменитый путешественник и этнограф П.М.Шпилевский. И согласно этой легенде название «Мозырь» возникло якобы после ссоры двух братьев, киевлян по происхождению, долго живших на берегу Припяти и однажды не поделивших между собой рыбий жир. «Мой жир!» – кричал один в запальчивости. «Нет, мой жир!» – вторил ему другой. Вот так с легкой руки двух братьев и повелось: «Мой жир» – «Можир» – «Мазыр» (в белорусском его варианте). Но легенда на то и легенда, чтобы мало ей верить. И для сомнений есть масса причин.
Во-первых, с точки зрения лингвистики и законов словообразования здесь не все безупречно. Во-вторых, «жир» – исконно русское слово, имеющее в белорусском языке свой аналог – «тлушч». Видно, чувствовали это и сами рассказчики, потому и добавляли – братья, мол, были выходцами из Киева – русскими либо украинцами. Почему же тогда не «сыр»? И в том, и в другом языке оно произносится одинаково и вполне могло бы стать более подходящим для нас вариантом. В своих записях П.М.Шпилевский дает пояснение, что догадки свои народное предание основывает на созвучии сохранившегося названия близлежащего притока Припяти – Монжирье. Вот почему именно «жир», а не «сыр». Однако здесь снова возникают противоречия, несостыковки и нарушения законов лингвистики.
Как бы ни было удобно простое слуховое созвучие, вряд ли «Мозырь» и «Монжирье» имеют между собой что-либо общее. Во-первых, взяв за основу фразу «Мой жир», мы сразу сталкиваемся с закономерным вопросом: почему в первом варианте буква «й» просто выпадает из общего ряда, а во втором превращается в букву «н»? Тогда уж скорее «Можирье», а не «Монжирье». Может, ослышался господин Шпилевский или неправильно записал слово? Не будем торопиться с выводами, а попробуем записать слово «Монжирье» на белорусском языке. Мы получим «Манжыр’е» и заметим, что звучит оно не так уж и непривычно для белорусского слуха. Во всяком случае, что-то напоминает. И как тут не вспомнить, что в белорусском разговорном языке есть слово «мажджэрыць» – дробить, толочь. И если уж «играть» на созвучиях, то гораздо логичней будет выстроить такую цепочку: «мажджэрыць» – «манжэрыць» – «манжырыць». И соответственно: «мажджэр’е» – «манжэр’е» – «манжыр’е» – «монжирье». Почему сам рассказчик не увидел здесь связи, а объяснил все русскоязычной фразой «Мой жир»? Это могло произойти из-за не достаточной распространенности начального слова, его утраты, вывода из частого употребления, перефразирования. Однако даже подобное сопоставление, приведенное здесь, весьма и весьма “притянуто за уши”. Чтобы наиболее точно определить происхождение топонима или гидронима, недостаточно анализа каких-либо созвучий. Даже одной лишь лингвистики здесь недостаточно. Как минимум необходимо знать, насколько давно возникло название, как оно произносилось в то время, необходимо даже досконально изучить диалект данной местности и множество других подобных нюансов.
И все же самая главная причина, развенчивающая выдуманный миф, заключается в том, что для наименования как местности, так и реки в давние времена нужны были более веские основания, чем чьи-либо восклицания. Тем более произнесенные лишь однажды и никому не известные. Исключение составляют лишь случаи, когда одни и те же восклицания произносились на одном и том же месте несчетное количество раз, например, бурлаками. В остальном же требовался более точный ориентир, характерность либо осмысленность, понятная не одному человеку, а целой группе людей.
Кроме «легендарной», существует и несколько научных версий, современных и на первый взгляд вполне обоснованных. Одни исследователи связывают название города с древнескандинавским словом «мосыр» (сырость) или «масур» (клен), другие – со словами иранского происхождения «мазар», «мосар» или «мазор» (древние захоронения, курганы, холмы), а также со словами «мосер» или «мосьер» народов коми (волок, путь по водоразделу, лощина). Все, конечно, возможно, вот только не слишком ли велик ареал распространения? Да и с самими названиями не слишком уж гладко. Например, «сырость» и «клен». Так ли уж много кленов произрастало на территории древнего города, что являлись его характерной особенностью? Сомнительно. На Полесье больше распространены именно сосны. Или рос на холме единственный клен да настолько приметный, что служил ориентиром скандинавским пришельцам? А среди бескрайних полесских болот слово «сырость» вообще не ориентир. К тому же мозырские холмы на всеобщем фоне скорей всего назвали бы «сушью».
Теперь что касается волока. Припять с ее многочисленными притоками особенно в давние времена представляла массу возможностей переправляться именно водным путем в любом направлении. Да и вряд ли древние люди стали бы использовать волок именно на этом отрезке пути. Скорее всего, выбрали бы более пологие берега до или после непосредственно Мозыря.
Если следовать логике, из всех перечисленных слов иноземного происхождения остаются лишь три: «мазар», «мосар» или «мазор», т.е. курганы, холмы. Но чтобы прижилось в языке местных жителей любое иноземное слово, нужны веские на то основания. Например, не имение в своем родном языке подходящих аналогов. Либо основателями поселения должны были быть пришлые люди, вслед за которыми повторяют название местности все остальные. И тот, и другой вариант в данном случае никак не подходит. Недаром топонимисты призывают искать истоки названий в родном языке и в языке близлежащих соседей. И в этом плане наиболее правдиво звучит еще одна версия, предполагающая, что слово «Мозырь», «Мазыр» происходит от названия польской народности «мазур», «мазуры». Однако на поверку даже это предположение оказывается несостоятельным. И дело даже не в том, что сами исследователи ставят под сомнение данную версию из-за того, что название «мазуры» возникло гораздо позже названия города. До этого было более распространено название «мазовия», «мазовщина». Однако наибольшие сомнения вызывает не данный исторический факт, а опять же законы словообразования, присутствующие в языке любого народа.
Действительно, русские князья ходили войной в мазовецкие земли, брали и уводили в плен местных жителей и многих потом расселяли в пограничных районах. Есть и косвенные, а, может быть, и прямые доказательства подобного поселения в Мозыре. Достаточно сегодня заглянуть в телефонный справочник города. Мы увидим, что весьма распространены здесь такие фамилии, как Мазур, Мазуркевич, Мазуренко, Мазуров, Мазурчик. И с точки зрения лингвистики и словообразования здесь как раз таки все вполне закономерно и не вызывает вопросов. Производные от слова «мазур» составлены правильно. Единственный момент – окончания, свидетельствующие о различных местах проживания потомков мазуров. Фамилии на «-ов» были приняты у великороссов, на «-енко» – в украинских землях, «-вич» – в белорусских. Что же касается названия города, то и здесь существовали свои определенные правила.
Если название местности происходило от названия зверя, растения или же прозвища человека, оно обязательно имело свои производные. Иначе нашим предкам было бы не понятно, о ком или же о чем идет речь. Именно поэтому «мазур» не могло превратиться просто в «Мазур» – «Мазыр». Скорее всего, город назвали бы «Мазуров». Так же как Туров от имени его основателя – Туры. Могли быть и другие, похожие варианты. Вокруг Мозыря есть немало примеров: дер. Мазуры (Ельский р-н), Мазурки (Ляховичский р-н), Мазурщина (Светлогорский р-н) и т.п. Причем бросается в глаза, что буква «у» никуда не исчезла, не заменена другой. Потому что такое сочетание букв в белорусском, да и в русском языке тоже, легко произносимо.
Получается, что истоки названия «Мозырь» или «Мазыр» нужно искать где-то или в чем-то еще, кроме перечисленных уже вариантов. Но если мы уже обращали внимание на запад, то, может быть, стоит обратить его теперь на восток? Тем более, что во времена возникновения названия города, эти края находились в сфере интересов Руси. Здесь постоянно проходили междоусобные войны, Мозырь без конца переходил из рук в руки пока, в конце концов, не удостоился упоминания в Ипатьевской летописи.
Заглянув в словарь Даля, мы обнаружим, что в русском языке есть слова, весьма схожие по звучанию со словом «Мозырь» или «Мазыр». Например, слово «зырить». В общеупотребительном смысле оно обозначало: зорко, пристально глядеть, высматривать, подстерегать. В то же самое время слово «зырь» являлось руководством к действию. Может ли быть связь между «зырь» и «мозырь», которое позже превратилось в название? Вполне вероятно.
Обратившись опять к словарю, мы найдем в нем почти идентичное названию города слово «мазырить», имевшее в основе все то же слово «зырь» и некогда широко употреблявшееся в рязанских говорах. Означало оно – привередничать в пище, выбирать лакомые кусочки (ведь их тоже нужно высматривать). Отсюда «мазыря» – лакомка, привереда. Кстати, производная слова «мазыря» легла в основу фамилий Мазыра, Мазырин. Так не могло ли название города произойти от слова «мазырь»? Не в том смысле, что жили тут привереды и лакомки (тогда и название было бы, к примеру, Мазыров, Мазырин), а в смысле «высмотренный лакомый кусочек» либо просто «лакомый кусочек». Ведь по сути своей эти места таковыми и являлись, особенно в период, указанный в «Повести временных лет». Мозырь был удачно расположен географически – в самом центре оживленных торговых путей. Его постоянно то отвоевывали, то дари друг другу князья. Другими словами, этот «лакомый кусочек» всегда стремились заполучить. Конечно, наиболее точное значение слова «мазырь» в данном контексте могут дать лишь лингвисты и языковеды. Но как бы там ни было, согласитесь, что данная версия имеет право на существование.
Татьяна Старовойтова
